Была ещё одна причина, и капюшон её тоже осознал. Возможность самоуничтожения для окружающих не безвредна. При смерти симбионт наносит удар в ментальном поле во всю свою мощь, выжигая разумы напавших. Не знаю, смогли бы мы убить, но скорее всего сделали бы большую гадость и при этом он потерял меня, ради поимки которого потратил столько ресурсов.
Быт налаживался. Карта восходящего работала отлично, но позволяла обладать информацией с той детализацией, которую я сам мог понять. Если я ходил ногами около капсулы, то мог на карте различить каждую травинку, а если видел в далеке горный массив, то для меня это было просто пятно, что там есть горный массив, без каких-либо подробностей. Решил потихоньку расширять свои познания и обследовать местность более детально. Вышел сразу после заката. Ночное зрение за эти дни у меня уже на столько развилось, что ночью и днём я видел практически одинаково. Как оказалось, медвегрыз очень даже готов составить мне компанию. Скорее всего, как и у Куся, у него было множество мест, где он мог найти укрытие от дневного света, но в отличие от привыкшего носиться молнией вокруг и совершавшего огромные круги найтволка, новый питомец был степенен и размерен. Почти всегда он был рядом, лишь иногда останавливался, принюхивался, а потом уносился, оставляя меня на час другой посреди тёмного низкорослого леса. Плешивый далеко не убегал, находя добычу в шаговой доступности, а возвращался с набитым брюхом, и я продолжал переход в сопровождении довольно облизывающегося зверя.
Было удобно. Дневали в укрытиях, которые присмотрел Плешивый. Наверняка он тут раньше бывал и уверенно вёл к дневным лёжкам. Если не заморачиваться запахами, то во всём остальном были одни плюсы. По пути пару раз добывал рыбу, проходя вдоль небольших, но глубоких озёр. За одну рыбалку удавалось наловить столько, что хватало и мне и на угощение медвегрызу. По традиции, запасов криптора почти не расходовал, таская из рационов только галеты, соль, кофе и полубившиеся медведю пакетики сахара.
Из местной живности пока питался одной рыбой. С местными животными надо было разбираться. Места добычей были богатые, но надо понимать кого нужно ловить и как это есть. Плешивый ел всё, но я в местных животных сомневался. Большинство их зверей, которых мне удавалось увидеть, выглядели странно и были помесями насекомых, пресмыкающихся и совсем не понятно кого. Медведь таких ловил и спокойно ел, а локоть показывал, что токсинов нет и они вполне съедобны, но я пока решил питаться рыбой и сублиматами, чем очень неприглядными на вид насекомоподобными ящерицами и волосатыми пауками с крысиными хвостами.
Шёл я себе спокойно и никого не трогал. Плешивый отошёл буквально несколько минут назад, традиционно найти себе чего пожрать, как я услышал радостный голос молодой женщины:
— Ты трель, ты мой трель, — угрожая копьем, шептала девушка, выходя из-за низкорослого куста.
Стоило больших усилий не заржать, а сделать удивлённо-перепуганную рожу. Хотя дама была измотанная и грязная, но оказалась симпатичная, вполне по моему вкусу и она была из Народа Воды. Пока ничего говорить не стал, решив послушать, что скажут мне. Да, не мало жидкости по Единству расплескалось, что вокруг столько народа ведущего земноводный образ жизни. При таком количестве рек и озёр у водоплавающих всегда было преимущество перед другими племенами, да и рыбу поймать гораздо легче, чем выследить зверя, как по мне.
Самым серьезным образом она генерировала и выдавала команды на Едином и языке Народа Воды, касаемые моего повиновения, что-то бурча и угрожая коротким копьём, а я тупил и вообще дурак какой-то неуклюжий. В её понятии она меня поймала. Девушка была восходящая, с гвоздём в запястье, и была уверена, что меня сейчас вяжут. Я тоже изображал, что меня поймали. Выходит и в этом круге местные меня, как восходящего не видели. Девчонка была осторожна, внимательно следила за мной и пыталась вязать мне руки, используя одну руку, а в другой удерживая древко копья. Для простого человека почти любой восходящий будет сильнее. Даже Склизкая, со своим диким восхождением была гораздо более физически развита, чем простые люби и могла конкурировать по силе почти с любым обычным мужчиной.
Я внимательно слушал бурчания и ругательства, пытаясь выяснить ситуацию, делал глупую рожу и не мешал связыванию, но постоянно, то палец подставлялся неудобно, то запястья раздвигались чуть шире, а узлы соскальзывали, верёвки валились с рук и просто слов не было, какой криворукий трель ей попался. Всё это страшно бесил связывальщицу, у которой не получалось затянуть плотный узел, а потом я, просияв рожей, понял, что меня привязывает, и ткнул пальцем себе в грудь и указал на неё.
Было предположение что она могла знать глобишь, поэтому проговорил несколько пунктов устава на своём родном, главное, что бы эмоционально. Конечно, она не поняла, но по моей сияющей роже определить гадость было невозможно. Взял из рук верёвку, словно фокусник, навязал сложный и залихватский узел, в который всунул свои запястья и раз, с первого раза всё затянулось, образовав вполне удобный и прочный узел. Под изумлённый взгляд моей новой рыбообразной, я потыкал свободным концом верёвки ей на пояс, на котором висели нож, несколько мешочков и ещё чего-то и была отличная петля.
Аборигенка не понимала, что происходит, но не мешала, раз я сам связываюсь. Затем я прочно привязал кусок верёвки к её поясу, завершив связывание. По-тихому, в меня отправили какую-то руну. Симбионт сообщил, что меня такой руной пронять сложно, ничего такого не произошло, а я внешне вида не подал, что заметил воздействие. Моя ментальность в одном из подразделов повысилась на единичку. Что это было за воздействие посмотрю позднее. После удара капюшона, который пытался меня ломать, мне добавили много чего в параметры ментальности, открыв несколько подразделов, но и это я тоже, по своей разгильдяйской традиции ещё не смотрел. Очевидно, здесь была какая-то деревянная руна подчинения или успокоения, чтобы не нервничал.
Древо давно уже потухло. Рыбообразная была счастлива поимкой и крутила в руках мой криптер, который не открывался. Я его сразу на свой генокод закодировал, и честно объяснял это на своём родном, а меня засыпали вопросами на Едином и языке Народа Воды, требуя, чтобы я открыл экстрамерность. Несколько раз брал прибор обратно в руки, показывая, как включать часы, переключал на индикатор азур и даже включил мелодию будильника, неуклюже изобразив, что под музыку можно танцевать.
Плешивый подошёл со спины девушки. Медвегрыз появился совершенно бесшумно, словно тень, просто тень весом в тонну. Увлеченная объяснениями тупому Космо, что ей не нужно танцевать под будильник, а она хочет открыть экстрамерность, рыбообразная поняла с некоторым опозданием, что ей обнюхивают спину. Она замерла, а когда Плешивый заинтересовано втянул воздух всей мощью своих лёгких, прыгнула в сторону. Не будь у меня модификации тела, выращенных имплантом, мне бы руки оторвало. Девка подпрыгнула метра на два, но мои руки были связанны верёвкой с её поясом. Без верёвки, даже не берусь предположить, сколько метров был-бы прыжок. Меня дернуло, а потом, удерживаемая за пояс моими путами, рыбообразная шмякнулась всей плоскостью спины об землю.
Плешивый неспешно, с ленцой положи лапу на грудь девицы, слегка придавив к земле и продолжил неспешно обнюхивать. Глаза у охотницы за головами расширились. Девушка Народа Воды боялась шелохнуться, глядя то на меня, то на медведя. К своему стыду, признаюсь, что связь с Плешивым у меня было налажена гораздо лучше, чем с Кусем. Или потому, что питомец уже второй, либо потому, что именно таким в душе я бы и хотел быть сам, не стремительным и подвижным, как мой волк, а неспешным, размеренным и обстоятельным, как мой медведище, если, конечно, меня не вынуждали поступать по-другому.
Повинуюсь моей мысленной команде, Плешивый придавил двумя клыками виски девушке, почти полностью поглотив голову в пасть. Ему даже не пришлось полностью открывать рот, а так, слегка приоткрыть. Охват пасти у зверя был такой, что туда взрослый человек пролезть мог, а если стройные девушки вроде вот этой, то, наверное, и двое могли протиснуться. Он сделал всё, как я хотел. Сомневаться в том, что при малейшем неповиновении он сможет раздавить череп, словно плод пьяного тыквенника никто и не думал.